Эльф знает, что его длинный язык никогда не приводит ни к чему хорошему. Знает, поэтому старается держать его за зубами, но предатель провоцирует окружающих даже оттуда. Как сейчас, например - интересный разговор с не менее интересным собеседником заводит туда, куда Тис хотел бы попасть меньше всего.
Вместе они выходят на мощеную булыжниками площадь и на мгновение остроухий замирает. Беседа с наставником полностью отключает мага от реальности, поэтому ему требуется одно долгое мгновение, чтобы осознать, куда они попали.
Перед взором растягиваются ряды, заставленные клетками с живым товаром: кое-где клетки громоздятся друг на друга, пряча за решетками по три-четыре обряженных в лохмотья и закованных в цепи раба; шею каждого неизменной полосой перечёркивает тяжёлый ошейник. На нем блестит кольцо, за которое невольника специальным крюком притягивают ближе к прутьям для лучшего обзора потенциального покупателя.
Тиса еле заметно передергивает. Он идёт вровень с магистром Павусом, продолжая негромко вещать о последних разобранных письмах. В любое другое время эльфа бы обрадовала перспектива поговорить, но сейчас хочется набрать в рот песка и проходить так если не до конца следующей жизни, то хотя бы до вечера. Идя вдоль всех этих клеток маг чувствует на себе липкие взгляды оказавшихся "по ту сторону", ощущает себя последним подлецом и негодяем, безучастно шагающим мимо. Скорее всего эти бедолаги считают их настоящими зверьми, которые пришли выбрать себе ещё одну жертву на растерзание. Атмосфера, царящая в этом месте, давит и угнетает, заставляя чаще сглатывать вязкую слюну. Тис случайно цепляется взглядом за блестящие глаза чумазой девчушки, доверчиво смотрящей на него снизу вверх из небольшой клетушки. Она словно ещё не поняла, что её ждёт, ещё не потеряла веру или теплит в худой груди огонёк надежды. Маг представляет на её месте свою сестру и колени становятся отвратительно-ватными. Словно сквозь пелену воды в ушах беловолосый слышит голос наставника, выдергивающий его на поверхность, и он бесконечно благодарен Дориану за то, что тот не даёт утонуть.

- В таком случае я намерен приготовить ей ещё и мазь, - эльф направляется за альтусом, стараясь не смотреть по сторонам. Сознание услужливо подбрасывает картинки того, как он с дикими воплями бросается на прутья решётки и требует отворить её немедля, грозясь спалить все в радиусе лиги к демоновой матери. Беловолосый качает головой, не давая изображению закрепиться в мозгу. - Лишняя пара рук никогда не помешает, к тому же в Вашем доме слуги не чувствуют себя на лезвии ножа, - пытается подобрать слова маг. - Это ещё одна возможность спасти чью-либо жизнь.

Всем невозможно помочь, это важно понимать и принимать, однако хоть кого-то не постигнет судьба замученных до смерти. Беловолосый надеется, что ему удается сохранить маску, когда до слуха доносится, как один из продавцов делает предложение бесплатно вывести вшей из своего товара в честь удачной сделки.

Тис обращает взгляд зелёных глаз на наставника. С виду все в порядке, идёт своим чередом, как обычно, но эльф слишком хорошо изучил Дориана: он знает наизусть каждую черту лица и сейчас с уверенностью может сказать, что магистр не просто задумался, он обеспокоен. Причина, конечно же, ясна как белый день. Альтусу тоже не нравится это место, эти люди, а нахождение здесь обусловлено вынужденной мерой.
Слабая улыбка трогает губы ученика. Именно поэтому он выбрал Павуса среди прочих - его мировоззрение, отношение и поведение, одним словом, личность, является настоящей жемчужиной в том мире, в котором они вращаются.

И все же пришли они сюда не за великими раздумьями. Беловолосый подходит ближе, заглядывая в клетушки.
Сперва в нос ударяет запах. А потом Тис видит, и увиденное заставляет порывисто втянуть воздух через сжатые зубы.
Грязные, измученные, кажется, что они уже давно мертвы и сейчас представляют собой одну только тусклую оболочку. Ссадины, кровоподтеки, потертые от кандалов конечности, все это на фоне общего истощения и явного нежелания жить. Их пленили, поработили, заковали в цепи и теперь считают чьей-то собственностью, распоряжаясь чужой жизнью как столовой посудой. К последней, скорее всего, относятся куда бережнее.
Взгляд эльфа на секунду метается в сторону дельца, как ни в чем не бывало рассматривающего собственные ногти.
Тошнота горьким комом подкатывает к горлу, глаза слезяться, словно в них насыпали пыли, но холодная злость подавляет любые порывы. Остроухий беспомощно сжимает кулаки.

- Давайте сделаем покупку и уйдем отсюда. Нужен просто помощник или кто-то с определёнными умениями?

- Работая у отца на кухне очень пригождалось умение вовремя ускользнуть из под ног, - полунасмешливо говорит эльф, скрывая нервозность и пряча пальцы в рукавах широкой мантии. Он задумчиво хмурится, отходя немного в сторону, чтобы не загораживать обзор. В памяти всплывает картина того, как спешащий к печи отец спотыкается о неугомонного мальчишку, едва ли не высыпая на него мешок муки. -  Не занимать много места и отличать соль от сахара, по меньшей мере.
Взор блуждает от одного существа к другому. Среди рабов очень трудно выбрать кого-то, подходящего для такой задачи, простым тычком пальца. Выбирая воина, телохранителя или охранника так или иначе можно опереться на внешние данные, ведь роль требует от кандидата физической силы, что вполне конкретно. А вот с вопросом, который сейчас стал ребром, будет куда как сложнее.
Беловолосый замечает среди невольников представителя расы кунари, который смотрит на него в упор нечитаемым взглядом: скорее всего, это тал-васгот, покинувший Кун и потому попавший в плен оков.  Две пары относительно коротких изогнутых рогов, на которых зависает взгляд зелёных глаз, покрыты сколами, будто обладателю пытались отрубить их тупым клинком. Ошейник доставляет серокожему явные неудобства, кожа под ним изрядно потерта. Тису кажется, что это его горло сейчас сдавливает металлический обруч; колючий воздух в легкие приходится пропихивать, обдирая горло.
Это неправильно. Так не должно быть.
Эльф сглатывает, закусывая щеку изнутри.

- Думаю, лучше брать кого-либо помладше. В отличие от взрослых, у детей ещё не полностью сформировалось впечатление о происходящем и его можно будет изменить в лучшую сторону, не рискуя найти отраву в тарелке. К тому же, энергичность - это как раз то, что требуется нашей кухарке с её недугом: принести то, подать это... - маг проходит вперёд, делая вид, что осматривается. На самом деле он пялится в желтую от солнечных лучей стену напротив и уговаривает ноги не подкашиваться. - Сила немаловажна, чтобы тяжести не были таковыми. Я... - остроухий хочет сказать что-то ещё, но его внимание отвлекает ползающая из стороны в сторону цепь. Точнее не сама цепь, а тот, кто заставляет её это делать, сидя на полу, поджав под себя ноги и склонив набок коротко остриженную темноволосую голову. Эльф наблюдает за фигурой какое-то мгновение, а затем разворачивается к наставнику с немым вопросом в глазах. Беловолосый хочет перекинуться с невольником парой слов. Разговоры наравне с рабом многие покупатели на рынке сочли бы унижением или дурным тоном. Досадно, что они считают унижением именно это. Однако Тиса мало волнует, что подумают все эти люди, здесь и сейчас его сознание полностью затапливает кислая безнадега, спастись от которой хочется неимоверно. Желательно прихватив с собой как можно больше страдальцев и Дориана, в каждом жесте которого сквозит тянущая нутро тоска. Лицо магистра спокойно и привычно, но вот глаза - яркие и обычно такие тёплые - словно полнятся острыми гранями битого льда. Был ли альтус таким до вступления в Инквизицию, или пребывание в ней так сильно его изменило? В любом случае Тис был благодарен, что их с Павусом пути пересеклись. Он догадывается, что временами наставник жалеет об этом, не в силах терпеть неуёмного ученика, но беловолосый эгоистично ничего не может с собой поделать. Дориан нужен делу остроухого и, чего уж греха таить, ему самому. 
Все же мечты о позорном побеге с поля брани остаются мечтами, не спеша претворяться в жизнь, а мир вокруг так же безумен, как и всегда. Кажется, у мага начинается мигрень, что вдвойне странно, потому что у эльфов её не водится. До слуха доносится глухой лязг, и маг краем глаза замечает, как только что купленная рабыня-эльфийка падает на мостовую, в ноги своему теперь уже хозяину. Он ухмыляется, а Тис поспешно отворачивается, надеясь, что успел испепелить того взглядом. Кончики пальцев покалывает, словно беловолосый решает заискрить без посоха, но ничего не происходит. Маг все же задаёт альтусу вопрос, сторонясь продавца:

- Вы позволите? - небольшой кивок в сторону заинтересовавшего его силуэта.