«Эльфы тоже участвовали в войне с Пятым Мором, - думал Фэллан тихо и сладко улыбаясь, покачиваясь на козлах. – На ровне со всеми. И никто у нас этого не отнимет…» Откинувшись назад, расслабившись и прикрыв глаза он наблюдал за лентой дороги из-под ресниц и со стороны могло показаться, что эльф задремал, но на деле это было не так. Его чуткое ухо ловило каждый скрип и шорох издаваемый каретой, он прекрасно слышал, как стучат по земле тяжёлые копыта четвёрки и как умиротворяюще равномерно цокают копыта коня Зеврана, как шелестит ветер в кронах и чирикают птицы. Кожей ощущал ласковое прикосновение тёплого ветра и чувствовал запах прелой зелени, смешенный с дорожной пылью. Видел, как стремительно наступала ночь… В такие моменты всегда становишься особенно чуток, особенно к звуку. Да и что дурного в том, чтобы ненадолго прикрыть глаза? Валерия не видит, Зевран на стукача не походил от слова «совсем» да и он на самом деле оставался на чеку и бдил по мере своих сил и возможностей, что бы там с виду не казалось. Наверное. Мысли же его по большей части были погружены в прошлое аж в Историю. Словно во сне, он представлял себе поле битвы, архидемона, стражей, пылающий Денерим и героизм долийских эльфов. И того самого Неизвестного спутника Серого Стража, безликого, но не менее героичного, зарубившего не мало порождений тьмы. Пусть даже его просто придумал этот Зевран…
А может, даже, неизвестный был рыжим…
Наверное, он таки слишком глубоко погрузился в историю, потому как слова Зеврана прозвучали аки гром. Встрепенувшись и выпрямившись Фэлл немного растерянно поглядел по сторонам на удивление часто моргая.
- Да, кажется где-то тут было озеро, - по привычке согласился он ещё не до конца понимая, где вообще находиться.
На его счастье предположение оказалось верным и свернув с пути они вскоре нашли длинную овальную гладь озера, покрытую легчайшей рябью. От воды тянуло сладостью и свежестью, а блики искрились на её поверхности словно драгоценные камни. Фэлл сонно улыбнулся, подумав почти о том же, о чём и Зевран. «Ой-ой-ой-ой!» - тихо прозвучало из кареты как раз перед тем, как наружу высунула личико маленькая Валерия. Кажется, её здорово интересовала сохранность кареты, которую закачало больше нужного, да и ветви должно быть неприятно скреблись о её борта. Бросив девчушке, что она может не волноваться Фэлл пониже пригнулся, уклоняясь от ветви, а вскоре и вовсе остановил коней и, спрыгнув на землю, так же обошел карету проверяя не нанесено ли ей излишнего урона.
Как оказалось, единственным неудобством было несколько царапин на боку. «Ай, вот это жаль… - вздохнул он, прикидывая, а нельзя ли будет замазать их грязью. – Как бы за это денег не с возницы не сняли…» А ведь у него теперь каждый медяк был на счету… хотя, почему «теперь»?
- Ты тоже кричи, - усмехнулся Фэллан, - мы с Валерией тотчас же примчимся к тебе на помощь!
Улыбка на его губах стала шире, и он поспешил вернуться к делам насущным – впрямь стоило поскорее набрать хвороста и развести костёр, дабы огонь отпугнул зверей, а дым надоедливых насекомых коих всегда в избытке у воды. Этот Зевран казался очень неплохим эльфом, можно сказать, что за время их беседы и последующих размышлений на его счёт Светлячок проникся к нему некоторой симпатией. Антиванец много шутил и улыбался, его тело не походило на гору мяса, а лицо не было испещрено уродливыми шрамами, словом он был приятен и слуху, и глазу и совершенно не походил на угрюмых наёмников при взгляде на которых у Фэлла не редко мурашки по коже бегали. С ним было… гм-гм… уютно? Скажем, уютнее чем с большинством, а это крайне важно, когда речь идёт о долгом путешествии вдвоём.
Словом, прибывая в хорошем расположении духа, Фэлл поспешил набрать хвороста в чём ему, весьма неожиданным образом, подсобила Валерия предоставив маленький и остро наточенный топорик. После сего акта милосердия девочка выбралась из кареты и отправилась в лес, и Светлячок не стал её останавливать, потому как у неё при себе был ночной горшок, который надобно было опорожнить и помыть. Проходя мимо раздевающегося Зеврана она невольно округлила глаза неожиданно оценив красоту зрелища предназначенного не её нежному возрасту, слегка запнулась, ойкнула, выпрямилась и посеменила прочь красная словно свёкла. Фэллан подметивший произошедшее тихо засмеялся.
«Когда-нибудь и на меня так посмотрят…» - думал он, собирая хворост и опробовав топорик. Не так, чтобы он сейчас был слишком хил, скорее уж проблема была в юности. Как не крути, а дамы почти любого возраста и расы отдавали предпочтение зрелым состоявшимся мужам, в меру брутальным, в меру весёлым… именно таким Фэлл и планировал стать. По крайней мере когда мысли касались дам и будущего.
Очень скоро среди деревьев разгорелся маленький и уютный костерок над которым Фэлл начал соображать что-то вроде ужина. Прохладные сумерки медленно перетекли в тёплую и тёмную ночь, кажущуюся весьма уютной, когда возле тебя весело трещит костёр и булькает в котелке похлёбка. Но это впечатление оказалось крайне обманчивым и хрупким. Чуткий слух Светлячка довольно рано уловил приближающийся шелест и сопение бегущего зверя. Выскочив на ноги, он выхватил клинок и успел окликнуть по имени обоих своих спутников, когда из леса на него выскочил огромный чёрный зверь – если бы не из лишни массивное тело его можно было бы спутать с волком, а если бы не чёткие белые полосы на шкуре – с бродячим псом, но нет – всё это было и на него кинулся никто иной как настоящий тренированный мабари. А вслед за ним выскочил ещё один, и ещё, и ещё… в конечном счёте Фэлл перестал считать и просто принялся быстро отступать к карете пытаясь при этом не лишиться какой-нибудь своей части. Умные ферелденские псы на диво быстро и ловко, как удастся не каждой группе людей, оттеснили его в сторону леса, так и не подпустив к карете. И едва юноша задумался над тем, в какую клоаку влип до него долетели стуки копыт и в свет костра рысью выскочила длинноногая вороная кобыла. В высоком седле над ней высилась жилистая черноволосая ферелденка с пронзительным и до страшного холодными голубыми глазами и с лицом, которое можно было бы назвать красивым, если не прилипшая к нему гримаса свирепости.
Незнакомка была облачена в крепкую кожаную броню, выкрашенную в чёрный, со стальным нагрудником и перчатками. Её тонкую талию охватывал широкий пояс, к которому крепились два меча, короткий кинжал и метательные ножи. За спиной её реял короткий плащ цвета ночного неба, в ушах болтались две длинные красные серьги напоминавшие перья, но более всего Фэллану бросилось в глаза её жуткое ожерелье из высушенных ушей. Эльфийских, как он мог убедиться присмотревшись. Псы, прижавшие его к дереву, не спешили нападать, но глядя на это украшение он понял, что смерть – всего лишь вопрос нескольких слов и одной единственной ошибки.
- Смотри-ка, ушастый, - с презрением выплюнула она, обнажая неестественной остроты клыки. – Ненавижу ушастых.
Вскоре до Фэллана долетел топот других лошадей, а вскоре в лесу раздался пронзительный девчачий писк.
- Валерия! – вырвалось у него.
Фэлл попытался было метнуться в сторону, но псы загородили ему дорогу и едва не оттяпали руку, а атаманша с довольной улыбкой зацокала языком и погрозила пальцем.
- Нет-нет-нет, ушастый, ты сегодня никому уже не поможешь. Даже себе самому, - её холодные голубые глаза смеялись и зрелище это юный эльф нашёл попросту отвратительным.
