"Только спокойная вода правильно отражает небо, — голос Илшэ звучал в её памяти так ясно, словно это и не было давностью, которую знатно припорошило пылью, а поверх поросла трава". Если Веланна только позволила себе, то признала бы, что в редкие минуты скучала по Хранительнице. Ей не хватало её добрых слов, умения поддержать одним лишь взглядом или тенью улыбки, заботливых и теплых, материнских рук. Ей не хватало всего того, чем она сама хотела и стремилась стать, но не смогла.
Веланне давно не было так горько, как в последние несколько недель. Ровно с тех пор, как на Имперском Тракте ей посчастливилось (а посчастливилось ли?) встретиться с незнакомцем, говорившим тихо и мягко, но так, что каждое слово, как острая игра умело находило самую уязвимую, и от того настолько болезненную точку в, казалось бы, окаменевшей её душе. Разум эльфийки ещё не мог принять поднявшихся мятежных мыслей, но сердцем долийка чувствовала, как проснулась закостеневшая острая боль и тут же – рядом с ней – стала прорастать робкая надежда.
Она не чувствовала подобного с тех пор, как оплакивала сестру.
Проливала горькие и горячие слезы по Серанни, делавшей её по-настоящему живой. Серанни, к которой она так редко прислушивалась и всегда всё делала по-своему. Серанни, которую она навсегда потеряла.
Отчаявшаяся, с криком и слезами она обрывала свою связь с прошлым, с глупыми стремлениями и не менее глупыми мечтами. Веланна признала, что совершила ошибки, которые была не в силах исправить. Смирилась, что не была более нужна своему народу. Убедила себя, что и они ей не нужны.
Но одна случайная (случайная? ты веришь в это?) встреча на Имперском Тракте перевернула в ней всё. Прозвучавшие тогда слова добивали её с тех пор на протяжении всех минувших дней и ночей, противно свербели где-то под сердцем, подтачивали силы медленно, но верно, словно морской прибой.
Открывшиеся возможности взрывали внутри неё целые миры, устраивали революцию в грудной клетке, путали все мысли, резали по живому. Веланна чувствовала себя мягкой, как известняк, и от того злилась на окружающих больше обычного. Заводилась с любой мелочи, практически без причин.
Она боялась, что это не более, чем обман. Ей не хотелось повторно обжигаться, не хотелось оказываться в темноте и пустоте. Совершенно одной.
Она боялась, что из этого ничего не получится, что она выпустит из рук все путеводные ниточки и вниз посыпятся бусины. Они закатятся под пол, а она останётся – босая, простоволосая, и ладони её пусты.
Боялась, а укрепленный годами лёд трещал.
Едва успевшая вернуться, эльфийка не испытывала счастья снова пускаться в дорогу. В прочем, это было лучше, чем сидеть в четырех стенах, по крайней мере так ей казалось до того, когда она узнала с кем придется держать путь к Нордботтену и Охотничьему рогу. Ничего личного. С Махариэль их связывало что-то относительно похожее на дружбу, но более крепкое. Когда точно знаешь, что твою спину всегда, в любой ситуации, прикроют. И когда можно обойтись без лишних слов. О Валье она только слышала и закрывала глаза на отсутствие валласлина на её лице. Жизнь среди Серых Стражей практически вытравила из Веланны вместе с жизнью и слишком критичные взгляды на мироустройство. В сторону человека она могла бы по привычке плюнуть ядом, но поводов за пять дней пути набиралось лишь на десяток злых слов, колючие взгляды и холодное молчание.
"Всякий раз, когда ты злишься или расстраиваешься, это означает, что тебе ещё есть чему поучиться, — Веланна не хотела учиться тогда, а сейчас ей казалось, что уже поздно".
Затуманенным взглядом глядя своей лошадке под ноги, эльфийка изо всех сил старалась думать о предстоящем деле. Осторожно подбираемые Вальей слова раздробили застоявшуюся тишину. Вздохнув, долийка пожала плечами.
У неё были сомнения, что это может быть Архидемон, ведь Мор, как правило, начинается не с его появления, а всплеска в появлении Порождений Тьмы не наблюдалось. Не было и никакого, даже призрачного Зова, о котором рассказывали те, кому довелось быть или вступить в ряды Ордена во времена последнего Мора. В прочем, не увидишь – не узнаешь.
Даже если там не Архидемон, а простой дракон, встреча с ним обещает быть жаркой и многообещающей. А их маленький отряд был слишком... разношерстным, по скромному мнению долийки, чтобы выйти из этого столкновения несомненными победителями.
В прочем, может дракон не настолько ужасен, как о нём рассказывали пережившие встречу с ним местные?
— У страха глаза велики, — отозвалась она на слова Эйриэн, соглашаясь с её предположением.
— Если это все же Архидемон, то лучше проверить Нордботтен, не заглянули ли туда Порождения Тьмы, иначе наплывшие в Вейсхаупт беженцы не скоро вернутся по домам. Если это простой дракон, то в оазис его могла привлечь вода или местный скот. Но сидеть и ждать его почти так же бессмысленно, как пытаться обследовать всю округу, территория его охоты может занимать до нескольких тысяч миль.
И из личных предпочтений Веланне было бы комфортней чувствовать себя там, где растительность больше, чем сухой и пожухлый кустарник. Хотя здесь было лучше, чем на тех же Глубинных Тропах.
Но мнения разделялись.
